Византия как искусство
Она любила слово Византия до упомрачения. Толком не помня, где и что. Дяденька был её препод. Так все и писали на заборах: «Бобровников – препод во!». Она его не слушала, она им восхищалась, потому что он всё знал о Византии, а она не успевала конспектировать. Она взяла академ, он и Византия пропали. Окончила «кулёк» - местное училище культуры, очень после университета её это учреждение напрягало, особенно предмет ООН – основы общественных знаний. Она терпела четыре года. Мама приказала закончить. Закончила, и не могла не восстановиться в университете. Но его там уже не было. А Византия была, но это была какая-то другая Византия. Сухая и скучная. Зубрила, сдавала. Иногда она звала его жидом. С упоением читала «Перписать еврея». Она как хромой слепой пыталась нащупать эту Византию. Она ничего не могла вспомнить. Припоминание, это всё, что тревожило её. Какой-то статьи, о которой он говорил, о какой-то дате, которая ей снилась.
Когда освобождали учёного, который десять лет просидел в тюрьме незаконно, якобы открыв китайцам военную тайну, была малюсенькая статейка в "Эксперте". Вы охюели с Вашим Ходорковским? У Вас что рот не закрывается. По каждой программе, каждые пять минут, поел Ходорковский, посрал Ходорковский. Ходорковский совершил уголовное преступление и был за это наказан. Еще слово о Ходорковском, и я буду стрелять.
Жизнь интереснее письма. Чужою мудростью восхищена. Эдвард Радзинский. Пьеса о Сократе. Там всё, что я хотела сказать о красноречии, об искусстве, которое бессовестно служит «безрассудству толпы», нельзя даже сравнивать его с «суровым искусством врача».
Препод он был ужасный, читал курс так доходчиво, что через 20 лет она вспомнила одно слово – Византия. А его физиономию она увидела в телевизоре – интеллигентный дядечка дорвался до бесплатного – до власти, стал приличным бабуином, способным унизить каждого. Степень её презрения была неимоверна. Препод выступал за правду, она же достоверно знала, что у этого еврея всё схвачено, за всё заплачено. От оппозиции начало «вонять» сразу, и она хорошо знала цену этих слов за справедливость.
"Ошибка 461. На территории Вашей страны просмотр этой страницы запрещен органами власти". Я понимаю, время Ч. А почему бы на территории страны вообще не отменить соцсети, не сложно ведь? Распустились просто, каждая вошь думает, рассуждает о политике, пишет прозу, пишет стихи. Ведь для этого есть СМИ и литературные журналы. Больше порядка, граждане! А мотивировать можно борьбой за чистоту русского языка, публицистического и литературного.
Бобровникова прикрыли, прикрыли и всё, по политическим мотивам. Украина «отмайданила» себе марионеточное правительство, радикалы её пытались даже угрожать смутой в России, хотя русский народ был действительно на грани, и достаточно было только искры. Сайты, телекомпании закрывали, просто шум стоял. Бобровников попал под горячую руку. Он выступал против войны, хотя прекрасно знал, что никакой войны не будет. «Нам будет легко убивать друг друга, мы одной крови». Это его эссе обошло весь интернет. – Украинцы защищают музей Чехова в Ялте от русских. Люди плакали, осознавая, как поссорила их эта глупая информационная война. Бобровникова прикрыли, и она вдруг его пожалела всей своей израненной душой, всеми своими истерзанными нервами, как только может пожалеть человек человека.
| 
